Имя Абу-Ханифы известно каждому, кто профессионально занимается или хотя бы просто интересуется исламом. Тем более оно известно в России, где большая часть мусульман исторически считаются приверженцами его школы. Однако, смотря на то, что к Абу-Ханифе часто аппелируют как к главному символу традиционного ислама у нас в стране делается катастрофически мало для изучения его идейного наследия. Беседа с Батровым Рустамом Гаяровичем, проректор по научной работе Российского исламского университета. - В чем сложность восприятия учения Абу-Ханифы? - Как мыслитель Абу-Ханифа воспринимался в свое время весьма противоречивой фигурой и многие из его взглядов не во всем вписывались даже в рамки той традиции, которая впоследствии номинально возводилась к нему самому. Любопытной иллюстрацией к этому может служить средневековый труд, известный под названием «История Багдада». В 14 томах этого фундаментального исследования собрано около 8 тыс. биографий известных личностей мусульманского средневековья. Объем каждой статьи варьирует от нескольких строчек до – в редких случаях – нескольких страниц. Исключением можно считать статью об имаме аль-Бухари, составителе второй по значимости после Корана книги в исламе, чья биография изложена на 30 страницах. На фоне этого становится понятным сколь неоднозначной фигурой для современников был Абу-Ханифа, если ему посвящено 130 страниц, половина из которых и даже чуть больше относится к критическим замечаниям в его адрес. Одним из предметов критики стало учение Абу-Ханифы об ирджа, крайних последователей которого суннитское большинство считало отступившими от истины. Арабский термин ирджа имеет два значения: «откладывать» и «надеяться». Принцип ирджа касался т.н. «великогрешников», суждение об истинности веры которых следовало откладывать на Суд Бога, одновременно надеясь на Божье милосердие в отношении них. Иногда вместо слова ирджа Абу-Ханифа использовал термин вукуф, т.е. «воздержание [от суждений]», в отношении того, о чем у нас нет достоверного знания. Учение об ирджа было ответом мусульманской интеллигенции того времени на многочисленные гражданские войны, которые, как правило, велись под религиозными лозунгами. Любая политическая сила тех лет в борьбе за власть апеллировала к религиозным мотивам и в силу этого считала своих оппонентов в лучшем случае «нечестивыми», или, что опаснее всего, «неверными». Богословская концепция ирджа была направлена на нейтрализацию этой практики обвинения в неверии (такфира), - Абу-Ханифа вошел в историю мусульманской мысли как величайший правовед. Однако историческая интрига заключается в том, что он не оставил ни одного труда по праву. В чем секрет? - Нам известны несколько трактатов, возводимых к нему, которые посвящены вопросам теоретического богословия, в первую очередь, концепции ирджа. Абу-Ханифа был последователем этого учения по той же причине, что и другие интеллектуалы того времени: он стремился остановить то безумное кровопролитие, которое творилось у него на глазах. Имам побывал в водовороте двух крупных шиитских восстаний, был свидетелем беспощадного низвержения омейядской династии, прошел через кровавое горнило хариджитской войны, оказавшись даже заложником в осажденном хариджитами родном городе. Все это не могло не откладывать отпечаток на его мировоззрение и делало его последовательным сторонникам мира, на службе которого и стояло учении об ирджа. «Клянусь Богом, я не знаю более великого греха среди людей киблы – чем грех братоубийства» - писал он. Абу-Ханифа настойчиво проводил четкую грань между такими понятиями как «вера» и «деяние». И в силу этого, факт греха как таковой не мог считаться основанием для признания человека неверующим, что в свою очередь по законам того времени гарантировало человеку его неприкосновенность. Предание гласит, что Абу-Ханифа запрещал сомневаться в истинности вере даже пьяницы, «который напивался до хрипоты и умер от этого», и женщины-самоубийцы, «которая понесла от блуда и сгубила свою душу, дабы это не было предано огласке». В других историях рассказывается, что Абу-Ханифа не выносил поспешных выводов и о неверии человека, чьи утверждения были не совместимы с общеизвестными истинами ислама. «Что Вы скажете о том, - как-то спросили имама – кто говорит, что не надеется на рай и не боится ада, вкушает мертвечину, <…> не страшится Аллаха, молится без поясных и земных поклонов?». «Это истинный угодник Божий – отвечал имам – ибо он «не надеется на рай и не боится ада», т.к. он надеется на Господа рая и боится Господа ада. Он «не страшится Аллаха», т.к. он не страшится того, что Аллах будет в отношении него несправедлив и вероломен <…>. Его слова о том, что он вкушает мертвечину означают, что он употребляет рыбу. Его слова о том, что он молится без поясных и земных поклонов означают, что он много молится за Пророка и часто участвует в похоронных обрядах». Более того, даже если человек сам себя назовет неверующим еще не означает, что так оно и есть на самом деле. «Ведь если он скажет, что он осел, – говорил по этому поводу Абу-Ханифа – то я не должен считать, что он прав». При этом Абу-Ханифа не отрицал взаимосвязь между верой и деянием. - Мусульмане на сегодня знают, что такое «такфир», но про «иджру», наверное, не многие в курсе? - Концепция ирджа в наши дни не получила широкого применения. Можно сказать больше: она предана забвению даже теми, кто любит именовать себя последователем Абу-Ханифы. И в этом плане еще многое предстоит сделать, иначе заверения о приверженности традиционному учению Абу-Ханифы так и останутся пустыми словами, усердно тиражируемыми на фоне всеобщей антитеррористической истерии. Однако современные мусульманские богословы могут шагнуть и дальше, если найдут применение концепции ирджа не только для того, чтобы выкорчевывать из мусульманской жизни практику такфира, но и при выстраивании отношений с представителями других конфессий. По сути, ирджа – это мусульманская альтернатива порожденной Западом идеи межконфесиионального диалога. Преимущество концепции ирджа в сравнении с идеями межконфессионального диалога состоит в том, что она не предусматривает пересмотр и ревизию своего вероучения и позволяет сохранить мусульманам свою религию в первозданном виде без каких-либо экуминистических мутаций, живя при этом в мире с приверженцами иных религий и учений. umma.tatarlar.ru